Камо грядеши?

Петиция, опубликованная на портале epetition.kz, адресована министру юстиции Азамату ЕСКАРАЕВУ. Авторы просят его поддержать инициативу по поводу официальной регистрации республиканского тенгрианского религиозного объединения “Тенгри Эль” (“Тəңрі Елі”), отмечая при этом, что “количество граждан, открыто идентифицирующих себя как тенгрианцы, достигнет более миллиона человек уже через несколько лет”.

Сложно сказать, насколько адекватен этот прогноз, поскольку нет точных статистических данных о количестве тенгрианцев в нашей стране, впрочем, как и где-либо ещё. Связано это как раз с тем, что тенгрианство как древняя философская система может проявляться в различных формах - от индивидуальных практик до участия в традиционных обрядах и обычаях, и до сих пор в официальном признании оно вроде как не нуждалось.

Безусловно, сегодня некоторые казахстанцы видят в этом древнем учении ключ к своей культурной и религиозной идентичности. Петиция о признании тенгрианства официальной религией может рассматриваться как попытка подчеркнуть уникальность казахстанской нации и её исторические корни.

Вместе с тем безотносительно именно этого вероучения петиция такого рода самим фактом своего появления поднимает ряд вопросов.

Доверяй, но проверяй

Прежде всего — каков вообще алгоритм регистрации новой религии в нашей стране? Что для этого нужно?

На наш официальный запрос комитет по делам религий Министерства культуры и информации ответил, что согласно закону религиозное объединение соз­дается по инициативе граж­дан страны, достигших восемнадцатилетнего возраста, созывающих учредительное собрание, на котором принимаются решения о создании религиозного объединения, его наименовании, уставе и формируются его руководящие органы.

При этом могут создаваться и действовать религиозные объединения со статусами: местные, региональные и республиканские.

Для регистрации необходимо подать заявление, к которому помимо прочего прилагаются устав религиозного объединения, протокол учредительного собрания, список граждан — инициаторов создаваемого религиозного объединения на электронном и бумажном носителях, а также печатные религиозные материалы, раскрывающие историю возникновения и основы вероучения и содержащие сведения о соответствующей ему религиозной деятельности.

Правоспособность юридического лица религиозное объединение приобретает с момента его государственной регистрации в Министерстве юстиции и его территориальных органах.

То есть в случае с имеющейся петицией её авторы несколько поторопились обращаться сразу к министру юстиции. До того как госорган примет решение, им предстоит вполне самостоятельно пройти через несколько процедур.

Месс хватит для всех

Важно учесть, что срок государственной регистрации прерывается для проведения религиоведческой экспертизы Министерством культуры и информации и проверки списка граждан — инициаторов создания религиозного объединения на предмет соответствия требованиям закона. По результатам проверки принимается решение о государственной регистрации религиозного объединения или об отказе в ней.

Интересно здесь то, что в соответствии с пунктом 2 статьи 13 “О религиозной деятельности и религиозных объединениях” религиозное объединение должно иметь единое вероучение, совершение религиозных обрядов, церемоний и проповедей, религиозное воспитание своих участников и последователей, а также духовную направленность деятельности.

Как все это обеспечить в случае с древней (или, наоборот, новой) религиозной системой, существующей как символическое выражение своей культурной и национальной идентичности, не очень понятно. Простой идентификации себя, как приверженца этой религии, для гос­органов будет маловато.

Между тем, согласно данным комитета информации, по состоянию на первый квартал текущего года в стране было зарегистрировано 3993 религиозных объединения, представляющих 18 конфессий.

Но что вообще даёт такая регистрация? Предусмотрены ли какие-то государственные льготы, дотации и т. п.?

Оказывается, сугубо материальный смысл в регистрации действительно есть.

Например, как сообщили в комитете по делам религий, данная процедура необходима для того, чтобы закрепить имущественную обособленность, выступать в гражданском обороте от своего имени, тем самым приобрести соответствующие права и обязанности, вести диалог и представлять свои интересы перед государством.

Кроме того, официально зарегистрированные религиозные объединения получают льготные условия при налого­обложении. Это может включать освобождение от налога на прибыль, льготы по имущественным налогам или сборам, особенно в отношении земельных участков или недвижимости. Ещё религиозные объединения могут быть признаны участниками благотворительных или общественных программ, что обеспечит им доступ к дополнительным ресурсам или финансовой поддержке.

Лица неопределённой рациональности

Однако путь к появлению ещё одной официальной религии сопряжен и с несколькими вызовами. Конечно, сначала неплохо было бы проанализировать реакцию общества на такую инициативу, а также оценить её совместимость с принципом секулярного государства и правами человека.

Этот шаг также может повлиять на существующие религиозные общества и группы в стране, особенно на ислам, который является доминирующей религией в Казахстане. Но бесспорно, что такой запрос в казахстанском обществе есть, считает PhD кандидат Свободного университета Амстердама, магистр философии и евразийских исследований Дмитрий МЕЛЬНИКОВ.

- Это часть процесса некоего разочарования в рациональном мышлении, пересмотра установки на рациональное знание, которое очень долго доминировало в культуре и образовании, — объясняет он. — Процесс этот называется Re-Enchantment — на русский язык перевести довольно сложно. Дословно будет “переколдование”. То есть сначала было “расколдование” — Disenchantment, когда в новое время началось развитие науки и объективного знания. Сейчас же мы переживаем волну “новой очарованности” мира, характеризующейся интересом к альтернативным формам знания, которые в том числе связаны с традиционными, или домодерными, духовными практиками.

Важный аспект Re-Enchantment состоит в том, что до сих пор развитие науки и технологий было связано с отрицанием более ранних форм знания, например различных эндогенных культов. Долгое время все это рассматривалось как нечто отсталое, неадекватное.

- Отчасти это вылилось в так называемое богоборчество, хотя существовали религиозные практики, где не было идеи одного бога или нескольких богов, — говорит магистр. — Идея божественного вообще может быть очень неопределенной. Но все это долгое время отрицалось, списывалось на заблуждения и ошибки познания. Сейчас же меняется сама наука, пересматриваются основания рационального знания. Кроме того, в современной культуре есть запрос на другие формы понимания мира. В связи с этим начинают вспоминать те местные духовные практики, которые связаны именно с этим пространством, с этим ланд­шафтом. Тенгрианство, например, как раз из этого ряда. Свою роль тут играют и экологические движения. Так что, да, это действительно востребовано.

Но как государству воспринимать подобный запрос? Нет ли тут подводных камней для уже сложившейся системы взаимодействия власти с обществом?

По мнению Мельникова, это сложный вопрос и для государства он может стать проблемой:

- Дело в том, что практики, о которых я говорю, зачастую были очень неопределенными, диффузными, а иногда их сложно было отделить от доминирующих религий. И если возникнут группы людей, которые захотят превратить это домодерновое знание в какие-то религиозные институты, возникнет целый ряд новых проблем.

В таких духовных практиках может вовсе не быть чёткой и ясной теоретической системы, выражающей принципы, отмечает он. То есть они могут выражаться на уровне поведения и ритуалов. Но загвоздка в том, что если создавать из этого религиозную организацию, то придётся прописывать какие-то конкретные идеи, оформлять все концептуально. Собственно, именно об этом ясно говорится в ответе комитета по делам религий на запрос “Времени”.

Без этой конкретики новых религиозных организаций не получится. Конечно, для государства это определенная головная боль, поскольку в Казахстане есть основные религии, всем хорошо известные, и появление новых может привнес­ти сложности во взаимоотношения имеющихся конфессий со светской властью.

Да и в целом как отличить религию, претендующую на официальность, от какой-нибудь секты или культа?

- Тут может возникнуть путаница в понятиях, — предупреж­дает эксперт. — Если говорить о регистрации религиозного объединения, то оперировать нужно понятиями юридическими. Однако у нас, насколько я знаю, нет такого юридического понятия, как культ. Вообще, с такими терминами нужно быть очень осторожными. В современном академическом религиоведении они чаще всего не приветствуются. Считается, что это форма стигматизации. Само слово “культ” имеет разные смыслы, а “секта” — тем более. Они очень нагруженные, но в общественном сознании, как правило, имеют строго негативную окраску и стали своего рода ярлыками, что, по сути, нарушает свободу вероисповедания. Эти термины могут создать концептуальную проблему и завести в смысловой тупик, поэтому лучше их вообще не использовать.

Как бы то ни было, петиция о признании тенгрианства официальной религией в Казах­стане отражает глубокие корни культурного и религиозного многообразия в нашей стране. Она как минимум вызывает дискуссии о национальной идентичности и свидетельствует о поиске новых форм самопонимания в современном мире.

Владислав ШПАКОВ, Астана