Реальное положение дел вскрыли борцы с коррупцией, проведя внешний анализ деятельности департамента труда и социальной защиты и подведомственных ему отделов медико-социальной экспертизы. И ужаснулись!

В ручном режиме

Претендующие на получение группы инвалидности граждане проходят два этапа медосвидетельствования: сначала врачебно-консультативная комиссия (ВКК) в поликлинике, а затем те самые отделы медико-социальной экспертизы (МСЭ) в департаменте . После этого им выдают заключения об установлении группы инвалидности и причитающего к ней госпособия. Тут и сходятся интересы сторон, в которых коррупционных рисков пруд пруди.

Ежегодно в Шымкенте более трёх тысяч жителей получают инвалидность, ещё 10 тысяч человек проходят переосвидетельствование на подтверждение группы. И что характерно, претенденты на инвалидность отказов практически не знают: все, кого направляют врачебные комиссии на МСЭ, её получают. Отклонено меньше двух процентов от общего числа.

Более того, среди 106 медучреждений, выдававших направления на МСЭ, выделяются четыре явных лидера: Центр психического здоровья, а также городские поликлиники №12, 6 и 3, где в совокупности за два года выдано более 4000 справок по форме 031/у.

А направления из этих медорганизаций по удивительному совпадению попадают на рассмотрение в одни и те же отделы МСЭ. К примеру, больше половины из 1931 гражданина, обратившегося за установлением инвалидности после обследования в Центре психического здоровья за последние два года, проходили экспертизу в отделе №5. А в поликлинике №12 настоящим стахановцем смело можно назвать председателя врачебной комиссии: он лично выдал 917 заключений, в 159 случаях — собственным пациентам, у которых он ещё и лечащий врач. Сам себе направил — сам и подписал.

Надо ли говорить, что на МСЭ практически никому не отказали, только девяти гражданам с направлениями из этой поликлиники инвалидность не установлена. К слову, почти половина из 917 человек медосвидетельствование проходила в отделе МСЭ №4.

- В своё время антикор добился введения электронной очереди и случайного выбора одного из пяти отделов при прохождении медико-социальной экспертизы, но они и тут придумали, как управлять очередью вручную, если нужно попасть к “нужным” специалистам, — прокомментировал ситуацию на момент написания материала первый заместитель департамента по противодействию коррупции Шымкента Алексей КОЛОСКОВ. — Это возможность ручной корректировки очереди, а также рассмотрение заключений ВКК определенными специалистами МСЭ — явные коррупционные риски.

К слову, врачебная специализация сотрудников МСЭ — вещь вовсе не принципиальная, поэтому никого здесь не смущает, что, к примеру, направления из психдиспансера рассматривает и утверждает специалист с дипломом реаниматолога или терапевта. Из медоборудования в их распоряжении лишь кушетки, весы и негатоскопы для просмотра рентгеновских снимков. В итоге вся экспертиза сводится к просмотру представленных справок, снимков, выписок без какой-либо возможности перепроверить данные в медицинской информационной системе: доступа к комплексной медицинской информационной системе (КМИС) у специалистов МСЭ нет, как нет его и у проверяющих их из профильного министерства. Впрочем, 114 фактов необоснованных направлений ВКК за три года все же выловили, фармконтроль в свою очередь наказал врачей штрафами на общую сумму почти 1,5 млн тенге.

То ли лечат, то ли калечат

На фоне всего этого уже не удивляет тот факт, что получить группу инвалидности в Шымкенте могут в том числе и те пациенты, которых из стационара выписали после выздоровления или со значительным улучшением состояния. Так, выборочный анализ антикора насчитал более 5000 таких пациентов, которые пролечились с улучшением, а в заключениях ВКК значится уже ухудшение и дальнейшее установление инвалидности. То ли лечат, то ли калечат.

Антикор предложил фонду соцмедстрахования проанализировать качество лечения каждого такого пациента, а заодно ограничить установление инвалидности тем, кого выписывают с улучшением состояния или после выздоровления.

Вполне ожидаемо, что меньше всего хлопот с установлением инвалидности у родственников сотрудников департамента труда и соцзащиты. 12 подобных фактов насчитали борцы с коррупцией, изучая родственные связи между экспертами и получателями услуги. И во всех случаях экспертиза проводилась без шума и пыли в кратчайшие сроки. Взять, к примеру, одного из родственников с диагнозом катаракта. III группу инвалидности ему установили сразу бессрочно, хотя условием для этого должно быть либо полное отсутствие глаза, либо его слепота.

И совсем другое дело, когда порадеть там за тебя некому. Тогда вылезает ещё один коррупционный риск — создание искусственных барьеров для бессрочной инвалидности.

На практике это выглядит довольно-таки иезуитски. Для каждой группы инвалидности установлены свои сроки для присвоения бессрочного статуса. Если в течение четырёх-шести лет здоровье человека не улучшается, то его избавляют от необходимости ежегодного переосвидетельствования. Но сроки-то, как оказалось, можно обнулить, изменив группу инвалидности. И через год обнулившийся услугополучатель снова вынужден идти на поклон в МСЭ и доказывать, что здоровее он не стал. А это ещё один основательный такой коррупционный риск. И прецеденты уже были.

В 2023 году руководителя отдела МСЭ №1 Шолпан СЕЙТХАНОВУ осудили за получение взятки: 100 тысяч тенге через посредников ей передали прямо в кабинете за услугу по продлению срока инвалидности. В итоге она отделалась лёгким испугом — штрафом в размере 3,5 млн тенге.

Не выбьешь — не поедешь

В феврале прошлого года в шымкентский департамент нагрянула проверка из комитета труда и социальной защиты, в ходе которой выяснилось, что 55 гражданам инвалидность установили безосновательно, а в шести случаях были выданы поддельные заключения.

Местные “эксперты” продолжают себя дискредитировать, порождая полное ощущение того, что в своём нынешнем виде система установления инвалидности хромает на обе ноги.

- Однозначно нужны реформы, — уверен Алексей Колосков. — Максимальная автоматизация процессов, чтобы свести к минимуму возможности незаконного вмешательства. Одно из наших предложений: в крупных государственных клиниках ввести штат специалистов МСЭ, в том числе узких, которые могли бы на месте устанавливать инвалидность пациентам. Разумеется, обеспечить доступ к системе КМИС, ввести ротацию руководителей МСЭ и много чего другого — все предложения мы направили в соответствующие министерства.

Рассказать министерским чиновникам о своих мытарствах готова и жительница Шымкента Наталья СМИРНОВА. Наталья — колясочница, давно на I группе инвалидности. Пару лет назад женщина попыталась получить от государства коляску с электроприводом и, если повезет, выбить ещё путёвку в санаторий.

- Я приехала в 9 утра с сопровождением, сама передвигаться не могу, — вспоминает Наталья. — Стояли весь день. В очереди и старики-инвалиды, и дети, все голодные, измученные. В восемь вечера я оттуда уехала вся в слезах и расстроенных чувствах: мне заявили, что ни коляски, ни санатория мне с моей бессрочной первой группой не положено. С такой грубостью и бездушием столкнулась, что решила больше ничего не просить. Зачем так унижать людей, и без того лишенных здоровья?!

Коляска, её Наталья называет “мои ноги”, у неё все же появилась: накопила с мизерного пособия, да добрые люди помогли. На механической с её слабыми руками сложно передвигаться даже по дому. Санаторий же остался только в мечтах.

- Мне часто задают вопрос: а чего ты не добиваешься, тебе же все это положено по закону? А почему нужно непременно добиваться, выстаивать, требовать, возмущаться, жаловаться?! — недоумевает женщина. — Почему я, как гражданин, не могу обратиться за услугой, если законом она предусмотрена, и получить её без усилий, без дополнительной порции унижений? Вот этого я понять не могу.

Алиса МАСАЛЁВА, фото автора, Шымкент